Тайник деда Стрелка. Житейская история

Михаил Потапов, май 1965 года

Давно это было. Но ведь было же! В один из летних военных дней с большим шумом и густой черной копотью огромный немецкий грузовик с солдатами и полицаями лихо ворвался на хутор Боков Лубянского сельсовета, Чернянского района, Белгородской области, где родился и жил 23 года автор этих строк. Раньше сюда, в забытую Богом и людьми глухомань, немец даже носа не показывал. А тут – на тебе: почти целый взвод привалил, да так, что весь небольшой хуторок буквально на дыбы встал от неожиданного испуга. Не только люди, даже деревья и те задрожали.
Машина с оглушительным ревом промчалась через весь взбудораженный хутор, в котором было десятка полтора допотопных хат, похожих одна на другую. Резко, как бешеный конь, грузовик остановился возле дома деда Стрелка, жившего мирно и одиноко на самом краю хутора. Почему его так звали, никто не знал, ведь и ружья-то у безобидного старика никогда не было. Да и зачем оно ему? Обороняться в этой глуши не от кого. А тем более, и самое главное, мирный дед никогда и ни в кого не стрелял. Это доподлинно знали всеведущие боковские хуторяне.
Зато у неприметного на вид деда была немалая пасека – ульев на двадцать. Вот она-то и привлекла как магнитом незваных гостей в медоносную пору. Немцы и полицаи грубо оттолкнули насмерть перепуганного старика и плотной гурьбой, словно в атаку, бросились к ульям, глотая обильную слюну. Медок-то манит!.. Им казалось, что он уже блаженно тает во рту, осталась самая малость – нежно проглотить его… Они с молниеносной быстротой прикладами в один мах зло сбили, будто головы врага, крышки с ульев. Разъяренные неслыханной наглостью и грубостью незадачливых «пчеловодов», пчелы плотным роем ринулись на любителей дармового меда. Захватчики, увидев, что мед уже полностью выкачан, остервенело пальнули несколько раз из оружия в страшно гудящие улья и, как по команде, мигом выскочили с проклятой пасеки, громко ругаясь и лихорадочно стряхивая с себя обозленных насекомых.
– Где мед? – густо брызжа слюной прямо в трясущееся, бледное лицо ошалевшего от страха старика, на ломанном русском языке зловеще спросил разъяренный немецкий офицер, угрожающе потрясая тяжелым пистолетом.
– Нет меда в этом году – засуха, – еле слышным дрожащим голосом прошептал дед Стрелок, трясясь как осиновый лист.
– Ах, нет!
Крупный офицер, хищно и ловко, словно котенка, схватил худенького деда за воротник и буквально поволок его к толстой липе, что-то зло бормоча по-немецки. Приставив, как доску, уже распрощавшегося с жизнью старика к стволу дерева, он отбежал на несколько метров назад и выстрелил в сторону обезумевшего деда. Но тот, на удивление стоявших с открытыми ртами насмерть перепуганных хуторян, не упал. У него только сильнее задрожали губы и подбородок, а штаны стали обильно мокрыми. Немцы и полицаи, очень довольные совершённой экзекуцией над старым, немощным человеком, громко заржали, будто разгоряченные кони, вместе со своим свирепым офицером, который совсем неожиданно для старика и всех ошарашенных хуторян великодушно сменил страшный гнев на милость, даруя измученному деду Стрелку жизнь. Затем «гости», вдоволь насмеявшись, укатили восвояси, так и не отведав душистого, лесного, янтарного медку. Эх, а как им хотелось! Но, как говорится в народе, «на чужой каравай рот не разевай».
Дед Стрелок продолжал стоять, как каменный, впритирку к липе. Подошедшие осмелевшие хуторяне буквально отодрали его от ствола дерева, в который, повыше головы старика, глубоко вонзилась немецкая пуля. Старик, истерзанный бесчеловечной выходкой врагов, некоторое время не мог не то что ходить – говорить. А когда, наконец, пришел в себя, первым делом досужие хуторяне стали с нетерпением расспрашивать его, куда он спрятал мед. От людей ничего не утаишь.
– Туда! – Стрелок показал рукой на навозную кучу. – Там, под ней, в железной бочке мед.
Быстро и радостно подняв бочку на-гора, хуторяне долго пировали, смачно закусывая изготовленную дедом хмельную медовуху румяными яблоками, которые росли тут же на пасеке. Односельчане от души благодарили гостеприимного и щедрого деда Стрелка, слезно радовались благополучному исходу жуткого происшествия. Это был настоящий праздник для боковских хуторян, но только не для самого деда. Однако и он с большим удовольствием за шумную компанию выпил пару чарок своего чудодейственного напитка, чтобы хоть как-то отойти от смертельного испуга, который ему пришлось пережить на старости лет. Добродушные и отзывчивые на чужое горе жители хутора Боков еще долго, даже после смерти прославившегося по воле судьбы деда Стрелка, из поколения в поколение радостно и горделиво передавали воспоминания о нем. А в окрестных деревнях и селах про него до сих пор ходят невероятные истории и легенды. Таков уж народ: ему только повод дай.

Михаил Иванович Потапов, бывший машинист насосных установок очистных сооружений завода «Полимир»
Фото из архива автора