Эту боль не стереть временем. Воспоминаниями о детстве за колючей проволокой делится Валентина Семичева

В канун Международного дня освобождения узников фашистских концлагерей корреспондент «НС» пообщался с Валентиной Семичевой. В начале Великой Отечественной войны в трехлетнем возрасте она оказалась в Германии за колючей проволокой. И только через четыре года, вместе с тысячами угнанных в рабство детей, была освобождена солдатами Красной армии из немецких застенков.

Девочка Валя родилась в 1938 году под Ленинградом, куда ее мать уехала из Белоруссии. Там она ухаживала за детьми своих сестер. Отец маленькой Валентины работал на военном заводе в Колпино и погиб под обстрелами в первые дни войны. Вот так Семичевы остались далеко от дома без главы семьи. Когда пришли немцы, то сразу стали собирать молодежь для отправки в Германию. Гитлеровцы создали на территории оккупированных стран Европы гигантскую сеть концентрационных лагерей, которые были превращены в места организованного систематического уничтожения миллионов людей.

– У меня была старшая сестра, – рассказала Валентина Михайловна. – Немцы посадили ее в вагон и отправили в неизвестном направлении. Ей было на тот момент семнадцать лет. Мы с мамой долго бежали за поездом и плакали, пока состав не скрылся за очередным поворотом.

Наш дом сразу разбомбили, жить было негде. Все люди разбежались кто куда. Я помню, что немцы посадили нас в машину и мы очень долго ехали. Привезли в Эстонию и разместили в лагере. Мать направили работать на рыбзавод, а я с остальными детьми оставалась за колючей проволокой. Кто-то бросал нам кусочки хлеба. Через какое-то время нас посадили на пароход. Трюм был забит людьми до отказа. Тех, кто умирал, вытаскивали и выбрасывали в море. Мама меня держала в мешке. Она боялась, что маленького ребенка могут выкинуть заодно с больными. Я даже не шевелилась.

Оказалось, что нас привезли в Германию. Мать, вместе с остальными взрослыми, отправили в другой лагерь. Ее гоняли на работу мимо моего барака. Каждый раз она выкрикивала: «Ты Валя, ты Семичева из Ленинграда». Она думала, что я все забуду.

Среди других малолетних узников Валя была самой маленькой. Ее все обижали. Отбирали кусочки хлеба и брюквы, били. Девочка залезала в узкое пространство под нарами, где обидчики не могли до нее дотянуться.

Во время беседы с корреспондентом речь Валентины Михайловны была неразборчива. Она с трудом выговаривала некоторые слова – сказывались последствия перенесенного недавно инсульта. Извинялась за плохую речь. А когда я сказал, что все нормально и пожелал ей держаться, она ответила, что очень живучая.

– У меня много раз брали кровь. Я пищала и сопротивлялась. Немец, который приводил меня к медикам, однажды сказал: «Она дурочка. Отпустите ее». Он, наверное, пожалел меня. Ведь я давала совсем немного крови. А через какое-то время мою маму забрал к себе помещик. Она рассказала, что у нее в лагере есть ребенок. Так я оказалась в доме у немцев. Только хозяйка относилась ко мне хорошо и иногда подкармливала. Она сама родилась под Ленинградом. После лагерного голода я стала постепенно приходить в себя. А тут и война закончилась. Всех детей разбирают, а за мной никто не приходит. Стала плакать. Ко мне подошла какая-то женщина и сказала, что моя мама умерла. Я стала сиротой, – поделилась воспоминаниями Валентина Семичева.

Но в Германии она не осталась. Ее забрала украинка и увезла с собой. Из девочки она сделала попрошайку. Заставляла ходить по соседям и просить милостыню. Так Валентина еще два года после окончания войны продолжала бедствовать на Украине. К счастью, ее старшая сестра выжила, и вместе девочки добрались до Белоруссии. Даже сегодня, по прошествии восьмидесяти лет, вспоминая свое детство, у Валентины Михайловны на глаза наворачиваются слезы.

Виктор Бортников

Фото автора